«Три грамма соли каждый день». Оленевод XXI века – о своей работе
Северные олени живут не только на Севере, но и, например, в Сибири – там оленеводство тоже распространено и является частью местного уклада. Как овладеть тонкостями древнейшего ремесла, приручить и понять оленя и снести все трудности работы в тундре? Узнали у фермера, который разводит самую крупную породу северных оленей.
Как живут олени в Сибири
Оленеводческое хозяйство Вадима Парфенова расположено в долине реки Барбитай, на границе Иркутской области и Республики Тыва. Зимы здесь такие же суровые, снежные и морозные, как в Заполярье, а оленеводство – такое же национальное занятие. Вадим с детства обучался у оленеводов хитростям жизни в тайге и работе с животными, поэтому не растерялся, когда стал управлять поселковым стадом, а это ни много ни мало 360 голов. Но гордится фермер не числом животных, а породой – Вадим разводит уникальных северных оленей. Фермер изучил и возрождает считавшуюся утраченной местную породу северного оленя, самого крупного и домашнего.
«На мировой карте оленеводства видно, что северное побережье – основной ареал обитания северных оленей. Там водятся тундровая и таежная породы, – объясняет Вадим Парфенов. – Еще одно маленькое пятнышко на карте в центре Восточных Саян – место обитания горно-таежных оленей. Считается, что наши предки в Саянах первыми приручили северных оленей и все остальные народы стали перенимать наш опыт. Оленевод у нас каждый. Охота – единственный источник заработка, поэтому тофалары – промысловики, а олени – наши помощники».
Олень у тофаларов всегда считался транспортным средством и помощником в тайге. Маточное поголовье не запрягается, а на остальных перевозят грузы, переезжают с места на место.
Сколько ест олень-гигант
Тофаларские олени крупные, выносливые и ручные. Они подходят к человеку и спокойно едят с его рук, напористо утыкаясь влажными губами в ладонь совсем не как лесные, а как домашние животные. Вадим отмечает, что у дикого оленя рожки кривые, а у его северных оленей рога раскидистые и крупнее в пять раз. Это, вероятно, от того, что олени все нужные витамины и минералы регулярно получают не только из подножного корма, но и из соли и лакомства.
«Каждый день нужно давать по три грамма соли, – говорит фермер. – От пожилых оленеводов эту норму услышал, когда маленьким вместе со старшими за стадом ходил. Сколько себя помню, с детства всегда олени перед глазами».
Вадим не использует аркан: его олени сами идут к человеку. Идут особенно охотно, если их подозвать и показать угощение: морковку, огурец, соль или комбикорм. Вадим шутит, что олени всегда что-то жуют. По весне обгладывают проклюнувшуюся траву, корешки, за лето выедают в тайге весь лишайник – ягель. В сезон лакомятся грибами, к осени нагуливают бока, «становятся как колобки». Зимой же оленям приходится выискивать ягель под снегом. На одном месте большое стадо долго не останавливается, ягеля не хватает, надо все время кочевать на новые пастбища. Если из-за непогоды почва покрывается льдом, то животные в поисках пищи могут покалечить копыта, разбить их в кровь.
Зимой оленям бывает трудно найти еду, это отмечают все оленеводы. Наследница оленеводческой династии из Магадана Улита Котельникова в книге «Солнце на рогах оленя» пишет: «Большая беда, когда снег в тундре покрывается коркой льда. В былые времена это было настоящим бедствием: не пробить оленю ледяную корку, не добраться до ягеля. Начинается голод».
Айболит для целого стада
У оленей есть сезонные прививки и болезни. Раз в год стадо вакцинируют против сибирской язвы. А в летний сезон заботливые фермеры делают животным инъекции от насекомых, совсем как домашним питомцам, чтобы отогнать от стада оводов. После волков и медведей овод для оленей – главный враг.
Овод кусает и откладывает под шкуру оленя яйца. Вылупившиеся личинки развиваются в мышцах животного, потом прогрызают шкуру и уже снаружи превращаются в крылатое насекомое, чтобы полететь за стадом и снова пить горячую оленью кровь.
Спасаясь от комаров и оводов, тофаларские олени сбегают из тайги на вершины гор – гольцы. Пока искусанных животных обдувает свободный и сильный ветер, зуд стихает. Когда фермер видит своих оленей на верхушках гор, то подмечает, что животным нужна помощь. Время вызывать врача, чтобы поставить спасительную вакцину.
Вадим мерит дорогу не километрами, а днями в пути: «В тайгу сложно доставить ветеринара. Приходится добираться на вертолете или скакать пять дней верхом на коне, а зимой пробираться на снегоходе».
Как защитить оленят
В ежедневных задачах оленевода первыми стоят два пункта: жечь костры и досыпать в кормушки соль. Еще оленевод делает обходы – проверяет, как далеко разбрелось стадо, подсчитывает, нет ли убытка. При этом нужно быть очень внимательным. На фоне стволов деревьев олени теряются из виду уже на расстоянии 20–25 метров. Их серо-коричневые тельца и ветвистые рога маскируются под мох и ветки таежных деревьев. А если олень решит отдохнуть под кустом, то и на расстоянии 15 метров неподвижное животное не разглядеть.
С тофаларскими оленями проще устроить работу, потому что они домашние и понимают: где человек, там еда и дым (а значит, меньше насекомых). Далеко они не отходят.
Но бывает, что в стадо забредает дикий олень и уводит за собой поголовье. Ведь дикарь на то и дикарь, что его никак не остановить, бежит себе и других манит. Дикие или полудикие олени приходят в стадо, чтобы увести важенок – взрослых (стельных) самок.
Как член ассоциации «Оленеводы мира», объединяющей животноводов из Норвегии, Швеции, Финляндии, России и других стран, Вадим съездил в Швецию, где увидел, что местные оленеводы для контроля используют спутниковые ошейники. Коллеги поделились и технологией, и тестовыми моделями. Один GPS-ошейник стоит 30 тысяч, годовое обслуживание обходится еще в 25 тысяч рублей. Вадим вернулся в стадо с двумя ошейниками – технологию опробовали, работает отлично.
«Если бы не ошейники, мы бы в прошлом году потеряли голов сорок, – вспоминает фермер. – Отделились и только к осени бы вернулись. Скорее всего, половина телят бы потерялась».
Оленевод как бы обобщает и про свой быт, и про жизнь стада: «Если задремал не там, где нужно, тебя съели. До 80% молодняка съедают волки. А голодный медведь за сезон может и 20 голов извести. Приходится ходить, отпугивать. Нужно быть и днем и ночью начеку: если что-то услышал, бери ружье и беги в ту сторону. Стадо особенно уязвимо в апреле-мае, во время отела. Олени как люди: есть высокие, есть низкие, худые и крупные. Есть хорошие мамы, а есть ветреные. Одна даже поесть не отойдет, другая на второй день своего телка бросит. Заботливая мама стоит на стороже, голосом отпугивает, фыркает».
Конечно, северные олени не настолько одомашненные, чтобы с рождения быть приученными к человеку. Поэтому важная задача оленевода – научить оленят не бояться людей.
На третий день от рождения олененка «ставят на привязь» – надевают уздечку-мунгуй, рядом отпускают маму. На ночь маму и олененка меняют местами, тогда олененок ходит сам, но от матери далеко не убегает и привыкает быть рядом с человеком.
Где увидеть северного оленя
Прикоснуться к представителям исчезающей породы тофаларских северных оленей можно не только в тайге, но и на оленеводческой стоянке в поселке Хужир Ольхонского района Иркутской области, который находится на самом крупном острове Байкала. Семь лет назад Вадим привез на Ольхон пару первых северных оленей, на острове у них появился теленок. Так и назвали – Ольхон.
«На Ольхоне для оленей благоприятные условия, – объясняет фермер. – Нет гнуса и насекомых, как в тайге, постоянно чем-то угощают».
Олени на стоянке рады гостям. Но как только из рук человека исчезает лакомство, интерес у животных тоже пропадает. Если зачерпнуть в ладонь побольше овощей, чтобы голова с ветвистыми рогами задержалась рядом на несколько минут, можно успеть погладить жесткую, но приятную шерстку и даже обнять настоящего северного оленя.
