«Просто хотел попробовать себя в чем-то новом»: как инженер из Ростова жил на льдинах Северного Ледовитого океана

Крайний Север ассоциируется с океаном, льдами, полюсом и исследованиями. Туда регулярно снаряжаются экспедиции, ездят ученые и туристы. И конечно, люди, которые поддерживают условия для жизни на станциях в холодных морях. Сергей Черняев проработал инженером в Арктике суммарно два года, а теперь рассказал «Людям Севера» свою историю.
Первая экспедиция на Север – в 45 лет
Сергей Черняев окончил железнодорожный институт в Ростове по специализации «инженер-механик» и 20 лет ремонтировал тепловозы. Но не забывал о хобби: увлекался туризмом, альпинизмом и много читал про научные экспедиции, в том числе на Север. Со временем у Сергея появилась мечта: однажды побывать в Арктике. Загоревшись этой идеей, он написал письмо в петербургский Арктический и антарктический институт и спросил, может ли присоединиться к одной из следующих экспедиций. «Я был удивлен, когда мне пришел ответ, – вспоминает Сергей. – Написали на листке с угловым чернильным штампом (он до сих пор у меня хранится), что по профилю я не совсем подхожу, но на окончательный отбор кандидатов пригласили. Я тут же взял отпуск и поехал в Питер. Там меня спросили, мол, неужели мне так плохо работается железнодорожником, на что я ответил, что просто хочу попробовать себя в чем-то новом».
В Санкт-Петербурге Сергею отказали из-за возраста (на тот момент ему было 30 лет). Но от мечты однажды оказаться во льдах он не отказался – спустя еще 15 лет инженер решил попробовать снова. «Тогда наша фирма потихоньку загибалась, а я увидел по телевизору репортаж об исследовательской станции, дрейфующей во льдах, – СП-37, – куда прилетели наши депутаты на экскурсию. И вижу, что там механик сидит в уголке под дизелем: такой пожилой мужичок небритый, в какой-то засаленной купаечке. И я про себя подумал: “Ну, елы-палы, неужели я бы там не смог работать, неужели бы не справился?”», – делится Сергей. Тогда Сергей снова написал в Арктический и антарктический институт, теперь уже по электронной почте. В этот раз, к удивлению Сергея, работу ему все-таки предложили – на исследовательской станции инженером первой категории.
351 день наедине с Северным Ледовитым океаном
Первым местом работы Сергея стала дрейфующая научно-исследовательская станция «Северный полюс – 38» – 15 октября 2010 года атомный ледокол «Россия» доставил команду на льдину в Чукотском море около острова Врангеля, откуда они начали свою экспедицию. Сергей объясняет, что такую отправную точку выбирают не просто так: «Если бы мы высадились на Северном полюсе сразу, то где-то к весне оказались бы в Гренландском море, где льды тают и ломаются. Наша экспедиция была бы недолгой. Если высадиться глубоко на востоке, там льды могут оказаться тонкими. Поэтому надо найти золотую середину: чтобы высадиться надежно, чтобы дрейф был как можно длиннее, дольше и уверенней».
Команде предстояло провести во льдах почти год, а за это время исследовать атмосферу, лед и океан: собрать множество метеорологических и гидрологических показателей. Впервые оказавшись на Севере, Сергей поначалу удивлялся не столько жизни в окружении льдин, сколько количеству работы там – почти сразу его попросили переписать заявление и стать начальником дизельной электростанции. «Обязанности были широчайшие. Основное – контролировать работу дизельной электростанции, которая обеспечивает электричеством всё оборудование, каждый домик. А чтобы всё работало без перебоев, нужно в каждый домик провести розетки, рубильники, выключатели. Еще я обслуживал снегоходы, тракторы и вообще всё механическое оборудование, которое было у ученых», – вспоминает Сергей.
Основной частью экспедиции было принято считать ученых: океанологов, сейсмологов, геофизиков, метеорологов и гидрологов. Но Сергей себя вспомогательным персоналом не считал: «У нас даже начальник станции считался вспомогательным персоналом, но по факту от нас, электромехаников и дизелистов, зависело полное жизнеобеспечение станции. Если у океанолога лебедка сломается – ничего страшного, починим. Если у аэролога шар не взлетит – тоже не страшно, починим, полетит завтра. А если вдруг дизель заглохнет и наступит полная темнота, то все сразу почувствуют это на своей шкуре и вся работа остановится», – объясняет Сергей.
От первого путешествия на Север у новоявленного полярника осталось множество ярких впечатлений, от окружающих пейзажей и наблюдений за работой ученых до того факта, что каждый день приходится переводить часы из-за постоянной смены меридианов. Как профессионала своего дела его в первую очередь увлекала работа с механизмами, с которыми нечасто удается столкнуться в обычной жизни: например, вертолетами для исследования. В свою первую экспедицию Сергей прошел по льдам около 3000 километров. «Я совершенно сухопутный человек, который всю жизнь проработал на железной дороге. Конечно, для меня было удивительно оказаться на ледоколе, – вспоминает Сергей. – Иногда, когда подолгу работаешь в помещении, забываешь, где ты находишься, а потом выходишь, а там – лед и океан. Удивительно!»
«Чинил всё – от дефибриллятора до вертолетной площадки»
После первого возвращения из Арктики Сергей был уверен, что окажется там хотя бы еще раз – так и вышло. Правда, программу дрейфующих станций приостановили: Арктика начала таять, поэтому работать на льдинах стало небезопасно. Вместо дрейфа Сергею предложили отправиться в экспедицию на мыс Баранова на острове Большевик архипелага Северная Земля – на заброшенную станцию, куда свезли оборудование с последней в своем роде дрейфующей станции «Северный полюс – 40». Вторая поездка на Крайний Север впечатлила Сергея меньше, потому что можно было «твердо стоять на ногах». «Зато там можно было попутешествовать, для этого было очень много техники – снегоходы, квадроциклы, тракторы, вездеходы ГТ-Т, ГТ-С. Каждой твари по паре», – смеется инженер.
Ландшафт вокруг станции, по словам Сергея, был настолько необычным, что ученым можно было исследовать его вдоль и поперек. «В нескольких километрах от станции на мысе Баранова начинается горная гряда, ледник Мушкетова, залив Ахматова, рельеф изрезанный. Мы изучали ледники, потом реки вместе с гидрологами и микробиологами. Океанологи выезжали в пролив Шокальского, – вспоминает мужчина. – Поэтому кроме того, что мне нужно было работать на дизельном генераторе, я каждый день в два-три конца развозил ученых на вездеходах. Иногда нужно было ехать очень далеко, за 50 километров. Это в условиях города ерунда, а там никаких дорог, много где нога человека не ступала. Медведей встречал очень много: они то просто гуляют, то на станцию придут и ломают что-то».
Но особенно вторая поездка запомнилась Сергею тем, что ему приходилось «чинить всё что угодно – от старинных дефибрилляторов, случайно найденных на станции, до вертолетной площадки». По словам Сергея, Север проверяет каждого на прочность и профпригодность, и он не был исключением. «Однажды мне пришлось спасать вертолет с предвыборной комиссией внутри, которая прилетела к нам, чтобы мы все проголосовали. Был сильнейший туман, и вертолетчики не могли сесть. Мне сказали включать и всю аварийную технику, что я чинил, и проблесковый маячок. И люди благополучно сели», – вспоминает инженер.
Сейчас Сергею 65 лет, и несколько месяцев назад он снова пытался попасть в экспедицию на ЛСП «Северный полюс». Но не получилось – на медкомиссии у него обнаружили опухоль и отправили на лечение. Сергей планирует обследоваться, но пока не уверен, что подаст свои документы на третью экспедицию после того, как завершит курс химиотерапии, – «всё покажет время». Со многими коллегами из первых двух экспедиций инженер-механик поддерживает связь до сих пор: некоторые из них всё еще ездят на Север и очень хотят снова увидеть Сергея в команде, ведь «хороших механиков никогда хватать не будет».